На горящих тротуарах, в переполненных метро, По духам и перегарам одуревшее нутро, Где зеркальные витрины - приставные небеса На гнилых объедках улиц Сквозь задушенные души, банки, бутики, Люди-дичи, люди-суши, тьма и маяки, Пробегая по пещерам-пищеводам живота За сверкающей химерой....
В бренной сутолоке улиц - метастаз Коллективной бессознательности масс, Где на точки удовольствий - эрогенные места Давят точно каждой ночью. У священных коров в красных углах, Что поедают траву в телемозгах, Где атеисты на партсъездах славят Христа, Но в черепах подъезда....
В бесконечный грохот, в темный век машин, В металлических коробках копи фар и шин, И стероидная осень в крике пьяного мента, На капотах кровь и листья... В черных дырах ресторанов в стиле ню, В козлорогих фавнах, с афротами в меню, Сквозь мигалки-фотоблицы, где клубится суета, Проступают твои лица....
Ты вползаешь в меня - Тянет в пропасть твоих глаз, Я становлюсь тобой, ты становишься мной, И сгорают имена и превращаются в газ. И, шагнув в ничто, И, оказавшись в нигде, Где ничего нет, от всего чиста, Ты поешь свои песни мертвой звезде, Пока я, исчезая, сжигал счета...
И пропали толпы людей, Что качались на этой волне, Вставая на колени, молились ей, - Я стал частью их, они - дырой во мне.
В пустоте - ни зла, ни границ, И опять мой разум гол, Провожаю взглядом вереницы лиц.... Я готов, я - золотой укол.
Ты вползаешь в меня - Тянет в пропасть твоих глаз, Я становлюсь тобой, ты становишься мной, И сгорают имена и превращаются в газ. И, шагнув в ничто, И, оказавшись в нигде, Где ничего нет, от всего чиста, Ты поешь свои песни мертвой звезде, Пока я, исчезая, сжигаю счета...