18 августа. Эта история началась восемнадцатого августа, Когда лето готовит последние аккорды, Цветы открыли все свои уста, А ветер несёт осени начальные миноры.
Всё получилось будто бы случайно, Но вроде к этому все шло. Одинокий парень сжал девчонке руку, Оказался, как в одном из снов.
В свое он счастье и не смел поверить – Боялся, что растает все, как сон. И повод был не из веселых И все же что-то чуял он.
Что наконец нашел он то, О чем все время с подушкой ночью говорил. Увидел в ней свое спасенье и то, Что в своих мечтах себе представил.
Души своей он в ней не чаял, Ждал каждой встречи, как никто другой. В ее объятьях будто таял, Так обнимать не мог никто иной.
Все шло, как будто в чудной сказке, Но каждой сказке есть конец. Учеба, осень, обстоятельства, ненастья, Закончил свой роман любви гонец.
Все шло как будто бы неплохо, Но было то лишь на виду. В груди у паренька с тоски все непонятно тухло, Смотрел он в непонятках на свою звезду.
Задавал себе вопросы: «Что случилось? В чем я виноват?». Порой кричал он в пустоту, переходя на мат. В душе он чувствовал лишь горесть и тоску, Скучал невыносимо по милому столь голоску.
Копался каждый день в себе, Искал то место, откуда все пошло не так. Ломал себя в душевной он борьбе, Дела пошли все наперекосяк.
Шагал он, голову вниз опустив, Все больше в себя уходил. Себя одиноким он вдруг ощутил, Так чего-то себе не простив.
Пытался терпеть, пытался отвлечься, Но чувствовал сердцем, что погряз он навечно, В этом милейшем существе, Из-за которого ходил теперь в расстройстве.
Однажды решил он прийти к ней. Без звонка, сообщения или письма. Думал будет рада, объяснит все сама, Но все оказалось дурней.
Был холодно встречен он, В общем, как ждал. Был неприятен ее тон, А ведь парень переживал.
После ушел он рассеянно очень. Было немного за полдень. Зашел к приятелю, сел под стол. Собрал все мысли в кучу, стал он очень зол.
На следующий день он громко кричал. Невыносимо было видеть, как он страдал. Бросал все на пол, ничего не замечая, Не помогла и десятая кружка чая.
Часа через три он понемногу утих, Пришла пустота и череда мыслей, непонятно каких. Занял себя бытовухой, стал убивать время, Забыв ненадолго про свое бремя.
Ушел он сознаньем из этого мира. Порой до него было трудно достучаться. В голове постоянно прокручивал все, что она говорила. С горечью думал о том, что придется расстаться.
Так потянулись пустые дни. Вокруг бушевал праздник, веселье. Вот только все проходило мимо. Мимо него и его ущелья,
Куда загнал он себя в попытке скрыться. Лишь бы не трогал никто его. Убиваясь воспоминаньем того дня летнего, Даже не пытаясь сквозь мысли пробиться.
Потом был у них один разговор. Один разговор последний. Мороз рисовал на стеклах узор, А они обошлись без лишних прикосновений.
Договорились пока остаться друзьями, Только взяла она одно обещанье – Чтоб он не встречался с другими. Так произошло их прощанье.
Пошли серые, унылые дни, Проведенные в муках душевных. В голове были какие-то бредни, О его муках любовных.
Стал он общаться с подругой одной, Были похожи умы и проблемы. Совпадали интересы, характер заводной, И внутри не было у него дилеммы.
Когда наступил переломный момент, Между дружбой и чувствами, До последнего думал: «Может не нужно оно, нет?», Но решил он так бороться с расстройствами.
Да что я все от третьего лица?! Будто происходит все не со мною. Ведь я открыл в себе подлеца, Скрытого под толстою корою.
Не сдержал я последнего обещанья, Не смог удержать себя от женского внимания. И пустился я без помех В череду безудержных, легких утех…
Но потом вдруг осознал, что не могу я любить по-настоящему Никого кроме тебя. То была попытка сердца кипящего, В другой искать помощь для себя.
И сразу решил расстаться я С той, которой врал, что люблю. Вот только казалось мне, Что ее я этим убью.
В итоге получилось все некрасиво: Узнав обо всем от подруги, Она отгородилась лишь молчаливо, Заглушив свои испуги.
Ну а что же я? Мне стало паршиво, как последней суке. Изменил я обещанью своему, Не смог любить другую, чуть не сдох в тоске.
Каждый день грыз себя За то, что связался с другой На самом деле искренне тебя любя. Теперь хожу вечно злой,
Грызусь со всеми, стал сам не свой. А тебе…Тебе я будто вовсе чужой. Меня давит этот чертов поступок, Загоняет меня он в чрезмерный ступор.
Нужно попросить у тебя прощенья… Но заговорить с тобой я даже не смогу. Преодолеть перед тобой смущенье… Да я скорее сам себя сожгу.
Прости меня, такой вот я дурак. Это лучшая из моих историй. Я истерзал себя и ухожу во мрак. Хотя и видно это априори.
Пожалуй, стоит здесь остановиться. Перестать о стену биться головой. Уже пора бы убедиться, Что не изменишь ничего мольбой.
Эта история началась восемнадцатого августа. Теперь снова наступило лето. Душа стала совсем моя пуста… И снова в одиночестве я жду рассвета…