Покинутый мальчишкой брадобрей глядится молча в зеркало -- должно быть, грустя о нем и начисто забыв намыленную голову клиента. "Наверно, мальчик больше не вернется". Тем временем клиент спокойно дремлет и видит чисто греческие сны: с богами, с кифаредами, с борьбой в гимнасиях, где острый запах пота щекочет ноздри.
Снявшись с потолка, большая муха, сделав круг, садится на белую намыленную щеку заснувшего и, утопая в пене, как бедные пельтасты Ксенофонта в снегах армянских, медленно ползет через провалы, выступы, ущелья к вершине и, минуя жерло рта, взобраться норовит на кончик носа.
Грек открывает страшный черный глаз, и муха, взвыв от ужаса, взлетает.