Я начинаю репортаж с петлёй на шее Я объявляю ультиматум чёрным дырам Три уголька в ладонях пламенем развеют Вишнёвый холод над суровым миром Лопата воткнута в замёрзший уголь Труба, труби, трубач, над трупом плачь Сейчас герои сладких снов покажут удаль Лишь оседлают трех свиней и тут же вскачь
Туда, где солнце никогда не пахнет ядом Где кактус трахал розу на песке Где нету стебельков, побитых градом И не томится молодой дебил в тоске Бубновый туз бубнит в дырявый бубен Бубенчики разгадывают масть На праздничном столе селёдка в шубе Танцует вальс, раскрыв немую пасть
Ортопедический ботинок сыт по горло Наелся снежной каши, дуралей Глазастые зубила, шила, свёрла Буравят скважину, чтоб стало потеплей Завязанные в мыльный узел струны Запаянные в петли облака Поют о том, как огненные луны Сшибают с ног безрогого быка
Цветастые черничные поляны Лелеют лето и летающий оргазм Охотник без ружья в берлогу глянул Дыханье перебил протяжный спазм Зачем старик напился злой отравы Зачем дышал слезоточивым газом Стаканы оказались правы Виной всему был старческий маразм
Чугунные ворота в город нефти Взрываются на счет: \"ноль – раз – два – три\" Когда любовь, о да, поверьте Любовь, ходящий любящий огонь сгорит Косые керосиновые балки Не суй в колёса в поезда разврата Сначала был разврат, потом щебечут галки Ну а потом у телефонных аппаратов
Звучит поэма влюблённых цистерн
Раскрашенные плавным смехом стены Виденья мимолётной простоты Здесь Ева преклонит свое колено Перед Адамом в час весенней простоты И пиковый валет с той самой дамой Пройдутся по проспекту в неглиже Стеклянные холсты в оконных рамах С восторгом крикнут: \"О, ну надо же!\"
Под утро ляжет спать седой кудесник Чтобы опять чудить всю ночь Зачем ему дневные сны и песни Затем, чтоб воду в ступе не толочь Когда колёса проскрипят конечным воплем Смотритель стукнет по трамвайным проводам И капитан блеснёт заржавленным биноклем Наступит время расходиться по домам
А только дома нет, и не было в помине Вчерашний натюрморт был съеден кем-то Должно быть, облако сгорело в камине Но продолжается чумная кинолента Киномеханик, ну давай, крути свой фильм Гуляй да пой, народная толпа Стиляга разберется, в чём тут стиль Электрик рухнет с пятого столба
Больные дети ждут последней встречи В полтретьего под каменным утёсом Когда на майском небе вспыхнут Божьи свечи Они ответят на широкие вопросы Пусть это будет способ выжить среди мёртвых Хотя, их жизнь не больше, чем кино В котором половина кадров стёрта А мозговое полотно отключено
И тридцать первый комиссар с подводной лодки Закурит мрачно злую папиросу Зажмурит глаз, ругнётся матом, выпьет водки И скажет: \"С богом, в путь, товарищи матросы!\" Туда, где водоросли пахнут трупным соком Туда, где спят русалки без чешуй Где обжигает грудь бесцеремонным током Сильфиды острогубый поцелуй
И там звучит поэма влюблённых цистерн
Кто любит музыку, тот любит добрый голос А в данном случае вся музыка в словах Кто бросил семя, тот увидит колос Да будет хлеб на всех земных столах Но ведь не хлебом же единым жил художник Который мамонта в пещере рисовал И, затаив дыханье, шёл так осторожно Мимо цветка в ущелье между скал
Потом все лопнуло, взорвалось и уснуло Все расцвело и стало дико улыбаться А сон был вещий, – в нём звезда тонула Но было уже поздно просыпаться Большая полунепонятная картина Висела в комнате безмозглых колдунов Глаза, похожие на тающие льдины Блуждали в направлении ветров...
[ Полный текст здесь: http://www.deputatbaltiki.narod.ru/texts/pvc.htm ]