На землю третий день течет вода с неба, Проливным дождем течет вода. В небе невидим мы солнца. Не видим его. Вновь по земле идем мы мокрыми ногами, Сквозь потоки небесной воды мы что-то ищем глазами. Вдруг один из нас увидел старый дом, Довольно неплохой подвал, остался в нем. И может быть подвал для нас и станет любимым местом, Где можно просто посидеть всем вместе. Сильный восторг был на каждом нашем лице, Потому, что мы теперь могли побыть в тепле, И мы могли бы здесь остаться навсегда: Лишь бы не видеть наркоманку-мать и пьяного отца. Но в этот раз никто не думал ни о чем. Мы наслаждались разведенным только что Нашим большим костром. И наши мысли были около него, Мы грели руки, сушили наше мокрое тряпье.
Мы — дети улиц, мы — дети дождя. Мы — дети улиц. Вот наша судьба.
Мы — дети улиц, мы — дети дождя. Нам стало холодно в подвале, нам опять нужна еда. Выходим для того мы, чтобы найти себе еды, И мы выходим опять под потоки небесной воды. И чья-то неведомая сила нас влечет на преступление, Мы попали в безысходность, мы бросаем прочь сомнения, Мы идем забыв о том, Что души наши будут заполнены грехом. Кто-то из людей, идущих поздно вечером домой, Упал теперь в траву с пробитой головой. На нем остались из одежды только майка и штаны, Потому, что все себе забрали мы, Два батона хлеба, три бутылки вина Согревают нас после сильного дождя. И нам приятно думать о том, что мы пока живем. И нам приятно думать о том, что мы не умрем. Но нам так больно жить В этой жестокой, дьявольской борьбе. Эта борьба нам оставляет пятна крови в душе. Но мы никому не нужны, некуда больше нам пойти, Вот они — наши прожитые дни.
Мы — дети-обованцы, дети улиц и дождя. Мы от прошлого бежим, но в будущем дыра. В будущем дыра, за спиной темнота. Некому больше нам помочь, кроме Бога. А сколько ведь еще таких как мы, У которых исковеркана, сломана судьба. Мы — дети улиц и дождя.