Со времен, наверно, царя Гороха Шило колет – вертишься как юла. Ты сама себе создала эпоху. И сама, как хотела, ее жила. И сама ломала мечи и копья И рвала пространство на лоскуты, И входила в замки под смех и вопли Тех, над кем в дальнейшем царила ты.
…В суете побед, в разговоре светском Вдруг вставало – памяти перелом – Узкий столик в кофейне. Метель на Невском, Сквозь которую – просто идти вдвоем…
Подчинялись толпы бровей движенью, Опускалось солнце – подправить нимб, А ты шла к какому-то продолженью И дышала только Путем одним. Расплетались моря, и сходились горы, И все что-то грезилось впереди, И ломали палочки дирижеры, За движеньем руки твоей проследив.
Но когда-нибудь, на вершине мира, Все подмяв, освоив и основав, Все скупив, а после все растранжирив В звуках битвы и страстных шептаньях: «Love…», Ты познаешь славу, свершатся блажи, И спиралью дымной свернется век… …Станет паром, что раньше казалось важным. И останется: Питер. Кофейня. Снег.