Иногда вдруг почти физически ощущаешь, Что живём уже далеко за концом света, Нас здесь бросили потому, что мы здесь остались Заниматься организацией нашего бреда
Страшно то, что не ясно, зло это или благо Наказание или вновь обретённый рай Потому, что когда пред тобою ПУСТАЯ бумага Липкий ужас переплёскивается за край
Здесь не светит почти ничего, лишь экран монитора Повторяет слова не канувших в лето Леты Я люблю тебя, жизнь, за облупленные заборы И за ртутное небо над голубой планетой
Поезда ежедневно рвёт твоим мутным телом В унитазы статичных лиц столичных хозяек И хозяев жизней своих таких онемелых Что не хватит ни слов, ни слёз, ни закрученных гаек
Здесь всегда толчея, и всегда унылая осень Потому, что никто не возвысился над мирозданием Чтоб закинуть в помойку пространства холодным вопросом Злую удочку взгляда о дне своего созидания
Возвращаясь под вечер, всегда согреваешь надежду (В полусонных ладонях, натрахавшихся со смыслом) Что весь мир – неудобная, не по размеру одежда И она уж лохмотьями на твоём сердце повисла
Всё пока – не беда, если вечер сгущается в полночь Если серо настолько, что, видимо, это лишь тень От безмерно прекрасного света, которым наполнясь Начинается где-то безумно далёкий день.