Под солнечным прессом Тучи разбегались, как ртуть. Пока кулачком неокрепшим в двери Стучалась оттепель, Я сидел на антибиотиках, И в каждой аптеке на меня смотрели Как на смертельно больного. Я говорил: Я несу слово. А слова порой начинают гнить прямо во рту.
Менялись люди в квартирах, Белье, стоимость проезда, шрифт. Визгом фальцетным разорвалась собака. А я встал и заплакал у какого-то Витебского костела. Я говорил: Я несу слово. Но люди писали в твиттере, Как они рады, что сюда пришли.
Это мой самый тяжелый сон. Под какой-нибудь реслинг Я засну в поломанном кресле, А завтра меня проводит до вагона чей-то рукав, Чья-то ладонь засунет магнитик мне в вещи. Ты спросишь, сколько я получаю за вечер, А я брошу в твою душу слово, Чтобы узнать насколько она глубока.
Это новый уровень, Когда жизнь - в клавиатуре, А живой человек вызывает зевок, Когда фото в инстаграм со мной Важнее всего остального. Я говорил: Я несу слово. Настраивал микрофон, Выходил на сцену,
И читал для себя самого.
Однажды на вечер никто не придет. И я пойму, что слово это Было нужно только мне.