река обвивает меня за шею, цепляясь у кадыка. сегодня сильное как никогда предвосхищение хемингуэя. сегодня третий летний месяц, и все утопленники всплыли. в песке и побережном иле на пристани с живыми бесятся. луны косой белесый берег разрезала и разожгла. костер, в котле кипит вода, и мягко спать, хоть жестко стелет. разбились гвозди как графин от сильного удара оземь. хладеет воздух, скоро осень, и в летнем театре кинофильм окончится, порвется пленка, и люди разбредутся в ночь, отдаст невинность чья-то дочь и донесется крик ребенка. река устала от людей, но не остановит течения. скрипят потертые качели и голос юных матерей.
приходи в мою летнюю школу, присядем на яблоню, только строже оденься и не подавай мне руки. сделай вид, что ты в мраморе, что ты каменная, и не смей в полушепоте гладить свои каблука. будет осень по всем окончаниям залива, приплыви ко мне в ночь в чем родила порочная мать, упади в камыши, в запах свежего хлеба и пива. это дышат поля, что еще не успели сжать. мой кулак засветил по луне как по папкиной челюсти, и она расплылась в синяках и укуталась в дым. вот и кончилось лето, и школа, и крыльями мельница засвистела как будто бы нам двоим.