Хотя за гробом нету ничего, Мир без меня я видел, и его Представить проще мне, чем мир со мною: Зачем я тут -- не знаю и сейчас. А чтобы погрузиться в мир без нас, Довольно встречи с первою женою Или с любой, с кем мы делили кров, На счет лупили дачных комаров, В осенней Ялте лето догоняли, Глотали незаслуженный упрек, Бродили вдоль, лежали поперек И разбежались по диагонали. Все изменилось, вплоть до цвета глаз. Какой-то муж, ничем не хуже нас, И все, что полагается при муже, -- Привычка, тапки, тачка, огород, Сначала дочь, потом наоборот, -- А если мужа нет, так даже хуже. На той стене теперь висит Мане. Вот этой чашки не было при мне. Из этой вазы я вкушал повидло. Где стол был яств -- не гроб, но гардероб. На месте сквера строят небоскреб. Фонтана слез в окрестностях не видно. Да, спору нет, в иные времена Я завопил бы: прежняя жена, Любовница, рубашка, дом с трубою! Как смеешь ты, как не взорвешься ты От ширящейся, ватной пустоты, Что заполнял я некогда собою! Зато теперь я думаю: и пусть. Лелея ностальгическую грусть, Не рву волос и не впадаю в траур. Вот эта баба с табором семьи И эта жизнь -- могли бы быть мои. Не знаю, есть ли Бог, но он не фраер. Любя их не такими, как теперь, Я взял, что мог. Любовь моя, поверь -- Я мучаюсь мучением особым И все еще мусолю каждый час. Коль вы без нас -- как эта жизнь без нас, То мы без вас -- как ваша жизнь за гробом. Во мне ты за троллейбусом бежишь, При месячных от радости визжишь, Швыряешь морю мелкую монету, Читаешь, ноешь, гробишь жизнь мою, -- Такой ты, верно, будешь и в раю. Тем более, что рая тоже нету.