1. Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть – разум, из разума они сотворены Если кто-нибудь говорит или делает с нечистым разумом, то за ним следует несчастье, как колесо за следом везущего 2. Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть – разум, из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с чистым разумом, то за ним следует счастье, как неотступная тень. 3. «Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня». У тех, кто таит в себе такие мысли, ненависть не прекращается. Ye ca taṃ upanayhanti, veraṃ tesaṃ na sammati. 4. «Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня». У тех, кто не таит в себе такие мысли, ненависть прекращается. Ye ca taṃ nupanayhanti, veraṃ tesūpasammati. 5. Ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она. Вот извечная дхамма. 6. Ведь некоторые не знают, что нам суждено здесь погибнуть. У тех же, кто знает это, сразу прекращаются ссоры 7. Того, кто живет в созерцании удовольствий, необузданного в своих чувствах, неумеренного в еде, ленивого, нерешительного, – именно его сокрушает Мара, как вихрь – бессильное дерево. 8. Того, кто живет без созерцания удовольствий, сдержанного в своих чувствах и умеренного в еде, полного веры и решительности, – именно его не может сокрушить Мара, как вихрь не может сокрушить каменную гору. 9. Кто облачается в желтое одеяние, сам не очистившись от грязи, 9. Anikkasāvo kāsāvaṃ, yo vatthaṃ paridahissati; не зная ни истины, ни самоограничения, тот недостоин желтого одеяния. Apeto damasaccena, na so kāsāvamarahati. 10. Но кто избавился от грязи, кто стоек в добродетелях, 10. Yo ca vantakasāvassa, sīlesu susamāhito; исполнен истины и самоограничения, именно тот достоин желтого одеяния66. Upeto damasaccena, sa ve kāsāvamarahati. 11. Мнящие суть в несути67 и видящие несуть в сути, 11. Asāre sāramatino, sāre cāsāradassino; они никогда не достигнут сути, ибо их удел – ложные намерения. Te sāraṃ nādhigacchanti, micchāsaṅkappagocarā. 12. Принимающие суть за суть и несуть за несуть, они достигнут сути, ибо их удел – истинные намерения 13. Как в дом с плохой крышей просачивается дождь, так в плохо развитый ум просачивается вожделение. Evaṃ abhāvitaṃ cittaṃ, rāgo samativijjhati. 14. Как в дом с хорошей крышей не просачивается дождь, так в хорошо развитый ум не просачивается вожделение 15. В этом мире сетует он и в ином – сетует. В обоих мирах злочинец сетует. Он сетует, он страдает, видя зло своих дел. So socati so vihaññati, disvā kammakiliṭṭhamattano. 16. В этом мире радуется он и в ином – радуется. В обоих мирах творящий добро радуется. Он радуется – не нарадуется, видя непорочность своих дел. So modati so pamodati, disvā kammavisuddhimattano. 17. В этом мире страдает он и в ином – страдает, в обоих мирах злочинец страдает. «Зло сделано мной», – страдает он. Еще больше страдает он, оказавшись в беде. 18. В этом мире ликует он и в ином – ликует, в обоих мирах творящий добро ликует. «Добро сделано мной!» – ликует он. Еще больше ликует он, достигнув счастья. "Puññaṃ me katan"ti nandati, bhiyyo nandati suggatiṃ gato. 19. Если даже человек постоянно твердит Писание, он подобен пастуху, считающему коров у других. Он непричастен к святости. 20. Если даже человек мало повторяет Писание, но живет, следуя дхамме, освободившись от страсти, ненависти и невежества, обладая истинным знанием, свободным разумом, Rāgañca dosañca pahāya mohaṃ, sammappajāno suvimuttacitto. не имея привязанностей ни в этом, ни в ином мире, – он причастен к святости.