Христос никогда не смеялся, даже по воскресеньям, Когда Иоанн и Петр спорили, кто из них больше. Петр вставал справа, а Иоанн - слева, Мария же в это время в миске мацу месила. Мария шептала: "Оба изрядные звездоболы." Иуда щурился хитро в тени столетней осины.. После слова "осина" должен быть смех за кадром - Она не растет в Иудее. Но Христос не смеялся. Потом пришел понедельник, а с ним и два фарисея С монетой, где Кесарь в профиль. "Какие, к черту, налоги?" - Взорвался Фома, набычась: "Мы льготники! Накось-выкусь!" И предложил им рыбу, вырощенную (?) из хлеба. Но рыба хвостом вильнула и принялась умножаться. Христос поглядел насупясь и буркнул: "А что вы хотели? Царство Небесное, братья, подобно огромной рыбе. А где тут сокрытый цимес - я расскажу вам завтра" В среду опять дождило, в море так и не вышли. Мария сети чинила и жаловалась на Иуду. Мол, громко считает прибыль, мол, мог бы считать потише. А Петр пожал плечами: "Наверное, что-то продал". Пытаясь пройти по водам, Петр утопил сандали. Все хохотали, и Петр, только Христос не смеялся. Сидел на камне меж терней, чертил оливковой веткой В пыли печальную рыбу и думал о том, как странно Устроенно сердце наше: сегодня бьется и любит, А завтра раз - и затихло. И те, кто вчера смеялись, Вдруг начинают плакать, и плачут, пока им не скажешь: "Зря вы пришли ко гробу: он пуст, покойник отчалил". Над этой шуткой думать будут они веками: В чем соль её, где смеяться? После слова "свершилось"? Или же после фразы "и вы воскреснете тоже"? Устанут спорить и скажут: "Смешного здесь - ни на йоту, Христос никогда не смеялся! Истине - не пристало! Истина грех карает с ликом суровым до рвоты". Иуда вышел из тени, как бледная тень из ада, Вытащил гнутый шекель: "Эй, орел или решка?" Христос улыбнулся: "Решка!" Монета орлом упала. Иуда сказал: "Настало время для нашей шутки". Христос улыбнулся шире, стер пяткою рыбий контур: "Бог ненавидит трусов. Что делаешь - делай скорей".