Твои волосы огненно-рыжие, что бородкой плясали меж ног, Целовала подруга бесстыжая, но и я удержаться не смог. Губы сжала, аж стали зелёными, будто раньше тебя не ебли. В ясный день, как и ночками тёмными, в порт к тебе дружно шли корабли.
Только ты один в мою гавань не заходишь. Будто лоцман, все корабли ко мне заводишь. А я, наивная, всех терпела, Но лишь одного тебя очень хотела. А ты, наивная, всех терпела, Но трахаться только со мною хотела.
Твой портрет расписали художники, видно были они от сохи. Приложила ты лист подорожника, мне свои доверяя грехи. А подруга бадягою мазала твой лиловый под глазом фингал. Так утешить хотел тебя сразу я, но подругу мою отъебал!
Только ты один в мою гавань не заходишь. Будто лоцман, все корабли ко мне заводишь. А я, наивная, всех терпела, Но лишь одного тебя очень хотела. А ты, наивная, всех терпела, Но лишь под тобой распластаться хотела.
Ну скажи мне, чем я уж так тебя обидел? Рыжую копну между ног твоих видел. Но как представлю, что всех терпела, Повиснет хуй мой кабачком без дела.
А я, наивная, всех терпела. Так шла бы ты берегом и не пиздела!