Отгремели давно наши медные трубы И пора на покой, но, с другой стороны, Столько пудры сейчас наебали у Юли, Можно отштукатурить мои две стены.
Да и Боре сейчас, вообще-то, не легче, Ведь последний бойфренд отказался давать. В одиночку теперь он проводит свой вечер В безуспешных попытках хоть что-то поднять.
Я не буду целовать сейчас твоих холодных рук. Ты не торкаешь меня, но в этом я не виноват. Так уёбывай тогда отсюда в Петербург, Пусть в кунсткамеру тебя возьмут как экспонат.
Ноги стали неметь и почти пропал голос. Так стянуло лицо, что, вообще, хуй зевнёшь. На затылке остался единственный волос, Но короткую юбку одеть невтерпёж.
В ночном клубе вчера, вдруг, наклюнулась маза. Попросил телефон стройного паренька. Чтоб не бросил в беде старого пидараса, Но, боюсь, что и он тоже скажет: «Пока».
Я не буду целовать сейчас твоих холодных рук (костлявых рук). Ты не торкаешь меня, но в этом я не виноват. Так уёбывай тогда отсюда в Петербург (Петербург), Пусть в кунсткамеру тебя возьмут как экспонат (экспонат).
Я не буду целовать сейчас твоих холодных рук. Ты не торкаешь меня, но в этом я не виноват. Так уёбывай тогда отсюда в Петербург, Пусть в кунсткамеру тебя возьмут как экспонат. Так уёбывай тогда отсюда в Петербург, Пусть в кунсткамеру тебя возьмут как экспонат.