Новобранцы, новобранцы, новобранцы! Ожидается изысканная драка, принимайте новоявленного братца, короля и помазанника из мрака. Вот я снова перед вами - одинокий, беспокойный и участливый уродец, тот же самый, черно-белый, длинноногий, одинокий и рогатый полководец.
Перед веком, перед веком, перед Богом, перед Господом, глупеющим под старость, перед боем в этом городе убогом помолитесь, чтобы что-нибудь осталось. Все, что брошено, оставлено, забыто, все, что «больше не воротится обратно», возвращается в беспомощную битву, в удивительную битву за утраты.
Как фонарики, фонарики ручные, словно лампочки на уличных витринах, наши страсти, как страдания ночные этой плоти - и пространства поединок. Так прислушивайся к уличному вою, возникающему сызнова из детства, это к мертвому торопится живое, совершается немыслимое бегство.
Что-то рядом затевается на свете, это снова раздвигаются кровати, пробуждаются солдаты после смерти, просыпаются любовники в объятьях. И по-новой зачинаются младенцы, и поют перед рассветом саксофоны, и торопятся, торопятся одеться новобранцы, новобранцы, солдафоны.
Как вам нравится ваш новый полководец! Как мне нравится построенный народец, как мне нравятся покойники и дети, саксофоны и ударник на рассвете! Потому что в этом городе убогом, где отправят нас на похороны века, кроме страха перед дьяволом и Богом, существует что-то выше человека.