Я вишу на стене, два гвоздя меня держат за плечи, мое чуткое ухо придвинуто к вашим губам. И черны небеса, и как надо, но, милые, нечем хоть бы малую свечку затеплить надеждою вам.
И поняв - не смеюсь, что за стенкой и солнце, и небо. Голубые бегут, голубые, как жизнь, облака. Я железный сундук, как судить мне о том, где я не был? Но и то, что я знаю, мне вынести, вынести как?!
Вот монетка провалится, пискнут мои позывные. Торопливые звуки покатятся по проводам: «За меня не волнуйтесь - со мной все в порядке, родные». Он живой, он живой еще - вот что услышится там.
Но ведь он - это я, и сейчас я расплавлюсь, пожалуй, - две горячих волны жарко бьются в моих контурах: рядом боль и надежда, оттуда безмерная жалость, и над всем - от натяга звенящий, немыслимый страх.
А слова все круглее, и фразы скользят все бодрее, и взорваться истерикой каждая может - лишь тронь. Я беру на себя, я ушей им не жгу - только грею, и сжигает меня опаляющий душу огонь!
Вот отбой. Но за первой ложится вторая монета. Сколько их еще будет! И сколько, давясь, я сжевал! Я горю - это точно! Мне больше не выдержать это! Был такой на кресте - как же звали его, как же зва...
...Ну ведь надо ж такое - сломался, пока говорили. Эй, сестра, вызывайте механика - старую рухлядь чинить. Мы толклись на площадке, от врачей потихоньку курили, и в дыму сигареты я все это насочинил.
А картинка сложилась, как видите, точная. Адрес тоже имеется - слава богу, теперь уж не мой и не ваш: Ленинградская область, платформа Песочная, институт онкологии, третий этаж.