В наготе января Развернулась заря Свитком. И над темной водой Силуэт мой седой Выткан. Нынче я сам не свой Хоть лети головой В омут – Ты плохому не верь, Видишь звезды в Неве Тонут… тонут… тонут…
Под пальтишком твоим Перед богом стоим, Мерзнем, А трамвай щурит глаз И уходит без нас – Черт с ним! Видишь утро на бис Вынимается из Ножен, Петербург на песок, Словно женский чулок Брошен… брошен… брошен…
И завьюженной, завьюженной, завьюженной Мостовою, где несется белый дым, По Конюшенной, Конюшенной, Конюшенной Мы с тобою взявшись за руки бежим. По Конюшенной, Конюшенной, Конюшенной, По завьюженной, завьюженной, завьюженной Мы с тобою взявшись за руки бежим.
Мальчик с белым лицом Ты звени бубенцом Войнам. Мой господь потому Ты не делай ему Больно. Если ты чуть жива И забыла слова Напрочь, Эту песню в тоске Принимай по строке На ночь… на ночь… на ночь
И опять я в бреду И опять я бреду полем И тобою заря, знать Хронически я Болен Посмотри за строкой Мне отмерян какой Срок там? Петербург – мой псалтырь, Мой святой поводырь, Доктор… доктор… доктор…