Ночь сбежала самотёком, уж рассвет – заря мне соком брызнула гранатовым в глаза. Вышел в утро, вздёрнув ворот: Здравствуй, заспанный мой город – тополь – на листве от пыли серая роса.
Солнце всё исправит, только небосклон расплавит, и вертлявою походкой зашагает день – распалят лучи глухую тень, немую сень.
Вот оно – рассвет далече, льётся, обжигает плечи раскалённый солнечный елей. Резвость дум и мыслей жжённых, вдохновеньем запалённых… Жаль, недолгим было диво – белый день белей.
Серая подплыла туча, солнце захватила, к горизонту проводила, до бескрайних вод – бронзовым закатом небосвод калился – вот.
Стал мне город этот скучен, скупостью его измучен,- слушаю безумную струну. Раздирает душу лира – может я с другого мира приземлился свыше в светло-сизую страну.
Видно брошу скоро скудненький холодный город, но не сяду я на эту алчности иглу – я ходил по битому стеклу в глухом углу.
Сумрак ластится нашедший, может я и сумасшедший – дух во мне : взойти на эшафот! я хочу сгорать на море, где лучи палят в задоре – вот мне шлёт привет от солнца лунный катафот.
Убегу с волною. нет, нельзя, нельзя за мною, хоть следы мои не лижут волны на песке… Я вишу в чарующей тоске на волоске.