I Луч солнца златого тьмы пелена скрыла. От моего слова, от моего срыва, от моего фолка, может, и нет толка – но колет иголка, так колет иголка.
Я только за, если жизнь будет недлинной у этой злой песни. Пусть станет былиной. С песней моей вместе пусть этот бред треснет, тень его исчезнет, звук его исчезнет.
Я выхожу в город, мой город испорчен. Бес рыжий упорот, серп красный заточен. А у того бойца крепких есть два яйца, чтоб его бояться, всем его бояться!
Мне, так и есть, страшно – ходит хвостом Лихо. Я возле параши произнесу тихо – под грохот трамвая, глаз не поднимая – Мир, я не такая. Нет, я не такая.
II
Кто там ушёл в шёпот? Где там ещё праздник? Быстро фотошопом в чёрный перекрасят! Радугу над домом не взять монохромом – можно уголовным, делом уголовным.
Включен телевизор, выжжены микробы. Там чудаки в ризах, тут чуваки в робах. Там невыносимо, тут серо и сиро – на улицах Мира, на площадях Мира.
Вечер покрыт пылью, день проведён с пользой: жгут на Руси сыр, льют луковые слёзы. А у того перца модных есть два берца – чтобы сильней в сердце, чтобы больней в сердце.
В репках варят каши из топора с пушкой. Быть хорошо нашим, вашим быть не нужно. От моего слова, грязного и злого, песню спасёт соло, только твоё - соло…