И он стоял, смотря на тех, кто ждет свою любовь у входа в главный корпус и говорил: «Подолгу в Ботсаду ты ждешь, морозя ноги, утирая нос, но веришь, мол, задержана на паре – вот оттого к тебе не прибегает, ведь не с любовником целуется взас... просто, может быть, сегодня припоздает, в измену ты не веруешь всерьез».
Он преданно, как прежде, ждал ее, он не менял от злости прежний вектор; ему казалось, будто поплыло: аудитория, зачет и старый лектор – все дни слились в густую темноту, и одногруппники, не в силах видеть его хмурым, сосватали взамен ему одну, бестактную и глупенькую дуру.
Он счастлив ли? Кому теперь хужей: ему, кто оказался дамой брошен, или же ей, сосватанной, ведь ей как кажется, теперь никто не нужен, кроме него, а сердцем он с другой? А сердце, как известно, не обманешь…