Я. Ниспадающая. Ничья. Беспрекословная, как знаменье. Вздорная. Волосы в три ручья. Он - гримаска девчоночья - Беспокойство. Недоуменье.
Я - открытая всем ветрам, Раскаленная до озноба. Он - ест сырники по утрам, Ни о чем не скорбя особо.
Я - Измеряю слова Навес, Переплавляя их тут же в пули, Он - сидит у окна на стуле И не сводит очей с небес. Мы- Не знаем друг друга. Нас - Нет еще как местоименья. Только - Капелька умиленья. Любования. Сожаления.
Он - миндальная форма глаз, Руки, слепленные точёно... В общем - в тысячу первый раз, Лоб сжимая разгорячённо, Быть веселой - чуть напоказ - И, хватая обрывки фраз, Остроумствовать обречённо, Боже, как это все никчёмно -
Никогда не случится \"нас\" Как единства местоимений, Только горсточка сожалений. - Все закончилось. Свет погас.
Я. Все та же. И даже Ночь Мне тихонько целует веки. Не сломать меня. Не помочь. Я - Юпитера дочь. Вовеки.
Меня трудно любить Земным. В вихре ожесточённых весён Я порой задохнусь иным, Что лучист, вознесён, несносен...
Но ему не построят храм, Что пребудет велик и вечен - Он ест сырники по утрам И влюбляется в смертных женщин.
Я же Все-таки лишь струна. Только Голос. Без слов. Без плоти. Муза. Дух. Только не жена. - Ветер, Пойманный На излёте.