То был обычный день, каких бывали сотни. На сотканное мамой одеяло тень кидалась с окон, Андрей молча сидел и ждал звонка на сотовый, Но пол часа назад сказало время дело плохо.
На пол текла вода с горшков политых им растений, Но некий зуд внутри мозгов давал отбой системе. Теперь он зомби, он не человек, он неврастеник, Да как он мог позволить им… Тут дело не в измене.
И он сидел так еще долго, потирая пальцы, Толку не было молчать, и долго б он не смог скрываться. И только мама знала правду, только ей под силу Было выдержать такую информацию… Она простила сына.
Листик лежит, его полнят чернила, На заголовке кратко надпись: «Для любимой» Дальше не все понятно, что-то про «болен», Возможно позже разберут, когда отмоют лист от крови…
Андрея задержали на вокзале. Доставили в отдел и позвонили маме. Она примчалась как смогла, совала деньги копам, Кричала, плакала, но театральный опыт
Тут бессилен… Позже для дачи показаний Пригласили Антона, он видел, как Андрей Юлю насиловал. Андрей кричал, что он любил ее… А Юля любила Антона…
Суровая, жестокая, любовь выходит боком лишь, А то, что разница в годах – не уж-то плохо ли? Андрей не мог понять зачем под окнами Люди стоят и требуют, чтоб он подох…
На миг представив себя с Юлей, Андрей порезал руку, Пулей хлынув, кровь покрыла пол за несколько минут. Больше никто не разлучит нас, я уже иду, Но Юлечка в раю, Андрея ждут в аду…