Засасывает бездна, там холод обретает форму, там для меня забито место, там рады всем, кто из другого теста, там так прекрасен свет небесный.
Вечная драма скрывается за банальной панорамой городских пейзажей и лиц с иссиня черной сажей, куда они придут покажет время.
Расскажут семьи как задыхаются растения, и там сражаются в забвении с неизбежным разложением, как старятся в мольбах взывая с сожалением.
Но идол глух, а пастырь слеп, и даже так, нашелся бы пастух не детских лет, но вместо этого: они упорно строят склеп, где уготованна судьба для тех, кто даже толком не увидел свет.
И вопреки всему, до вселенской доброты нет дела никому, мы нация смотрящих в стол: того кто оторвет от полотна свой взор постигнут ужасы невиданных высот.
Мы гидра с миллионами голов, мы отправляем себя сами на охоту за подводными камнями.
Бежать бессмысленно, не замечать присутствия не мыслимо Я закую себя в гранит, я выпущу волков и оправдаю геноцид.
Мой фантом меняет вектор тяги Я знаю что не стану потакать их прихотям во благо и время разнесет осколки памяти на расстояние не доступное для жалости.
Во мраке нынешнего дня отождествляю пустоту внутри себя с душой угасшего огня, чья чистота видна без контрастного стекла