По весне еще, на большой воде я с маменькой, Бегал на косу по утрам – “куда маленький?” Нагайкой учил отец: “не бери чужого!” Наука- азбука и мораль с богослова.
Мечтал о них, мечтал о стеганном кафтане. От господских покоев веяло тайной. Я рос, грел и воспитывал меня мороз, Отроком еще ядовитую Горечь вкусил.
В душе сажа, клеймо “крепостной”, Царь батюшка, ответь, вразуми, Если солнце теплом поднимает колосья для всех, Почему же сваха сдохла, господа, насмех?
Мать моя на псарне кормит грудью щенков, Я готов сегодня веселить господ, Больно, шерсть дерет, кишки на валенках, Голос тихий: “Куда ты , маленький?”
Пр.: Негоже в радуницу плакать по усопшим, Выть, причитать, сдаваться на святой земле. Взяться за руки, жить, встать в караготы, Вместе воспевать будем солнца свет во мгле.
Кто-то из Грота:
Краса рабыня разливала слезы ночью поздно, Барин в пламя ржал, держал в правой за косы. Цвета сена пыльного, в карты луна, Прощай на жизнь маменька- на кону сыновья.
Твои белы-парнишки глазели в очи. Впитаны грязью Руси воскресные ночи. Куртка ворована, Сдавила, на ноги. Они окованы Слабые, держали холод лапами.
Холод казни и мороз Матери седых волос, Разлука в лицах снова кровавых слез. Отдал заезжему кобылу и двух детишек. “Ждите с молодыми слугами”,- довольный пишет.
Пробует юнцов на крепость оплеухой смачной. Старший терпит вроде, а младший плачет. И в темный путь судьбины, в суровые года, Босиком по тропинкам пронесут её глаза.
Пр.: Негоже в радуницу плакать по усопшим, Выт, причитать, сдаваться на святой земле, Взяться за руки, жить, встать в караготы, Вместе воспевать будем солнце, свет во мгле.
D.A.P.A.:
Барин скалил зубы, старик лежал. Тут и яства на столе, и кровь из ран. Праздник продолжался, дети вставали вокруг, Никому не было жалко пару немощных рук.
“Эй холоп, ленивый, ты еле волочешь ноги, Так и будешь сучий сын обивать пороги?” Старик молчал, в слезах, опустив глаза, Смотрел туда, где разбил кувшин вина.
Не отведав волюшку, получи её смерти. Господь прибрал тебя батенька сквозь суровые плети. “Пропади пропадом, скотина барская!”, Загубил душеньку и продолжал смеяться. Ох, маменька, ведь мы с сестрицей одни, Забери нас отсюда, забери.