Как из штанов, вырастая из песен, Я чувствую, как мне мир этот тесен. И слышу я острую горечь на вдохе, Как заживо варят в бульоне эпохи... Но стоит ли жизнь хоть этой строки, Что всуе срифмована с лёгкой руки? Не мною одним весь мир этот горд... Подберу ли под это я чувство аккорд? Чтоб выразить звуком величие Бога, Я горя познал недостаточно много. Любил похлебать понаваристей щей С мясными кусками нетленных мощей... Но всё, что случилось, не стоит рубля – И вечный огонь догорит до угля! Как жить по уму да с чистой душой, С болью на сердце и верой большой? Любовь! – И только любящий вправе... А коль не она – так ничто не исправит! Не болен желанием зреющей силы – Кустом виноградным взрасти из могилы, Но также остаться, как есть, не могу – Ни Богу свечу, ни чертям кочергу...
* * *
Чем дальше я в сторону – в сторону времени, Тем больнее сомнение бьёт мне по темени: Ужели и вправду пред властью нечисти Покорно смирится великое отечество? О, небо! Не ты ли рукою Божественной Русь начертало в смирении, женственной?! Смотри, не твои ли тщатся рабы, О кремлёвскую стену дробя всуе лбы? Мы в доме твоём блуждаем веками, Но сердце в груди обращается в камень; Отчаявшись в поисках единственной истины, Смотрим в грядущее злы и воинственны… А небо коптит зловонный дым чёрный, И от боли мироточит Твой лик чудотворный... И всяк пребывает, воспевая и браня, В каждодневном ожидании судного дня...