Я проснулся утром, одетым, в кресле В своей каморке средь знакомых стен Я ждал тебя до утра, Интересно, где ты провела эту ночь, моя сладкая Энн? И кое-как я умылся и почистил зубы, И, подумав, я решил, что бриться мне лень, И я вышел и пошел, куда глядели глаза, Благо было светло, благо был уже день... И на мосту я встретил человека, И он сказал мне, что он знает меня... И у него был рубль, и у меня -- четыре. В связи с этим мы взяли три бутылки вина. И он привел меня в престранные гости: Там все сидели за одним столом, Там пили портвейн, там играли в кости И называли друг друга гавном. Все было так, как это бывает в мансардах -- Из двух колонок доносился Бах... И каждый думал о своем -- кто о шести миллиардах, А кто всего лишь о шести рублях. И кто-то, как всегда, нес чушь о тарелках, И кто-то, как всегда, проповедывал дзен, А я сидел и думал: \"Интересно, где и с кем Ты провела эту ночь, моя сладкая Энн?\" Hе принимая участия в общей беседе, Я пристроился в кресле и потягивал ром... А люди уходили. И опять приходили.... И опять посылали гонцов в \"Гастроном\"... И дамы были довольно любезны, И одна из них пыталась захватить меня в плен, А я молчал пень-пнем и думал -- интересно, Где и с кем провела ты эту ночь, моя сладкая Энн? И я был зол на себя, и был зол на вечер, И, к тому же, с трудом отыскал свой сапог... И, хотя меня так просили остаться, Я решил уйти, хотя остаться мог. И когда я вернулся, ты спала в кресле, И я не стал тебя будить и устраивать сцен... Я подумал, а так ли это важно, где и с кем ты Провела эту ночь, моя сладкая Энн?