Он не верит в меня, он и слышать не хочет обо мне, Он читает такие гигантские книги о британской войне, Я смотрю на него из угла двухэтажной квартиры и жду, Ведь когда-то должно же ему надоесть говорить ерунду,
И он скажет мне слово, такое короткое слово, С которым рифмуется горных ущелий вода (да, да), Поезда, города (да, да), лабуда, лебеда (да, да), И летящая по небу звезда. И он скажет мне слово.
Он не верит в меня, он считает меня Безалаберной куклой с картинки в твоем букваре, Он лежит, растянувшись, и пьет сквозь соломинку Воздух на Лысой горе. Я смотрю на него через призму светящихся капель на мокрой листве, Ведь когда-то должны же ему надоесть эти войны, Деревянные кони на шахматном поле в медовой траве,
И он скажет мне слово, такое короткое слово, С которым рифмуется весь белый свет (нет, нет), Пистолет, амулет (нет, нет), плед и кабриолет (нет, нет), Марлезонский балет. И он скажет мне слово.
Он не верит в меня, Он играет такую безумную музыку белых дождей, Он поет симфоническим голосом песнь погребенных вождей. Я смотрю на него из десятого кресла в последнем ряду, Я вращаю в руке апельсин и мучительно жду.