Я вчера видел людей, которые шли с корзинами, отражаемые стеклами очков и торговыми витринами, разгоряченные алкоголем, а может быть, какой-нибудь химией, они двигались орущей мясной линией. По двое, трое, семьями и вовсе большими группами набивали рты церквей и церковные дворы живыми трупами. Каждый надеялся получить дозу святости, отпущения грехов и халявной радости. Такие благочестивые двадцатиминутные лапочки: дочки и сыновья, мамочки, папочки - все, как один, добропорядочны до отвращения, отбивали поклоны и совершали крестные знамения. Вот бьется головой об землю торчек с исколотыми руками. Вот девица из тех добрячек, что дают за всякими углами. Вот нервный тип, что изнасиловал свою сестру... И сколько их таких сюда явилось поутру! И все уверены, что это искупление, что их грехи сожжет огнем свечи. Но среди этого сборища праведников я не увидел ни одной души.