Из нищей, голодной, холодной России Где дай бог, порою, пригоршню лапши, Швырнула судьба меня к жизни красивой, Где от изобилия пузо трещит. Где носят такие улыбки на лицах, Что ты за улыбкой не видишь лица; Где море соблазнов, как перья жар-птицы, Сверкает и дразнит тебя без конца. Америка! Злиться, молчать, восторгаться, Заплакать вдали от родных берегов… Богатство, богатство, еще раз богатство - Но кроме богатства, увы - ничего! Я пил кока-колу, катался на фордах, «Лос-Анджелес», «Хьюстон» - какие слова! Давила Америка сытостью гордой, Да так, что кружилась порой голова… Я даже боялся: а вдруг спотыкнусь я, И где-то во мне обнаружится брак, И как у буржуйчика, всей моей сутью Вдруг станет кишечно-желудочный тракт? Но право, чем больше я ел шоколада, Скользил по бредово-роскошным коврам, Тем было яснее, что нет, мне не надо Всей этой малины, что я не отдам За эти витрины, за эти улыбки, За весь этот сыто-ликующий быт Ни самых трагических наших ошибок, Ни самых пронзительных наших обид. Что было - то было. Я знаю, я верю, Что нету ненужных в Истории глав, И только затем торжествует Сальери, Чтоб стало яснее, что Моцарт был прав. Я знаю, Америка, как ты жирела, Я знаю, откуда богатство твое. В нем слезы Гренады, в нем муки Кореи, В нем горе Вьетнама к отмщенью зовет! В нем пепел Багдада, в нем ад Хиросимы, В нем смерть миллионов голодных детей. В нем ныне и горькая участь России, Попавшей в объятье паучьих сетей! И так мне хотелось от этих комфортов, От этих постыдных, бездушных богатств, Побив все рекорды, свободным и гордым, Летящим как пуля оленем бежать! В Россию, скорее в родную Россию, Где дай бог порою пригоршню лапши - Но столько для русского разума силы, И столько работы для русской души!