Вот мчится тройка почтовая По Волге-матушке зимой, Ямщик, уныло напевая, Качает буйной головой.
«О чем задумался, детина? - Седок приветливо спросил. - Какая на сердце кручина, Скажи, тебя кто огорчил?»
«Ах, барин, барин, добрый барин, Уж скоро год, как я люблю, А нехристь-староста, татарин, (вариант: Ее отец, как злой татарин) Меня журит, а я терплю.
Ах, барин, барин, скоро святки, А ей не быть уже моей, Богатый выбрал, да постылый - Ей не видать отрадных дней…»
Ямщик умолк и кнут ременный С досадой за пояс заткнул. «Родные, стой! Неугомонны! - Сказал, сам горестно вздохнул. - По мне лошадушки взгрустнутся, Расставшись, борзые, со мной, А мне уж больше не промчаться По Волге-матушке зимой!»[4][1]