В предстоящей мне снова жизни, я опять окажусь дельфином, А не холодной рыбой, как тебе хотелось бы думать. Буду плавать я в Черном море, из волны выгибая спину, Временами вздымаясь в небо, чтобы плюхнуться в воду с шумом.
И однажды, июльским утром, в наказание мне или в милость, Я увижу твою фигуру у условной черты прибоя. Я, конечно, тебя узнаю, ты нисколько не изменилась За последний десяток жизней, что встречаемся мы с тобою. Ты посмотришь вокруг стыдливо, сарафан торопливо скинешь, Чуть помедлив, сбросишь купальник и заколешь косу на затылке. Ты войдешь осторожно в воду, настроение моря примешь И волна тебя опрокинет, как любовник, юный и пылкий.
Но, в конце концов, ты заметишь, что уже далеко заплыла ты И барашки вокруг не ласкают, а уносят тебя деловито И скользнет из глубин мокрой тряпкой, лоскутом на ветру тело ската. Неизвестно откуда возникнет он, электрический и ядовитый. Без прелюдий и без предисловий он прильнет к твоей нежной коже, Привлеченный сияющим белым, что обычно сокрыто тканью, И разряд содрогнёт твое тело так, что ты даже крикнуть не сможешь, И бесшумно уйдешь под воду, не успев задержать дыханье.
Сколько раз уже так бывало? Я тебя находил оглушенной И отравленной чьим-то объятьем, погружающейся в пучину. Я рвану черно-белой торпедой, разогнав сонм рыбёшек сонных, И настигну, еще в сознании, подставляя дельфинью спину. Я доставлю тебя на берег, в этот раз не сказав ни слова, Не спросив телефона, ни имени, не назначив свиданья на вечер. Межвидовая несовместимость мне не даст погубить тебя снова, Я умру, отработав карму, и тебя никогда не встречу.