По взлетным полоскам идут летуны в потертых кожанках и галстуках черных, идут летуны, и балдеют девчонки от из высоты и от их крутизны. Идут летуны из объятий и снов, еще на губах у них вкус поцелуев, но техник в снегу у кабины колдует, и небо, нахмурившись, ждет летунов.
Со взлетных полосок - в распахнутый труд, нам не расскажут в последних известьях, как ходит полтонный пакет на подвеске, и лопасти ветер разгневанный рвут. Что письма любимых и россыпь огней, и рев буровых на торфах Самотлора подвластны высокому пенью моторов и твердым ладоням небесных парней
По взлетным полоскам идут летуны в потертых кожанках и галстуках черных, идут летуны и балдеют девчонки от их высоты и от их крутизны. И все они молоды, черт побери, Годам к двадцати целый мир облетели, годам к тридцати смерти в очи глядели, годам к сорока их зовут "старики".