Игорь Иванов и Федор Горковенко (Томск) - Танго Смерти | Текст песни и Перевод на русский

• Тексты песен
• Игорь Иванов и Федор Горковенко (Томск)
• Танго Смерти

Pesni.guru - сайт для Гуру

1
А эта музыка во мне –
Я помню день и помню час.
На лицах блики от огней -
У каждого своя свеча
И человек для нас открыв
Мелодий чистых забытье,
Уходит, свечку потушив,
Оставив лишь тепло ее.
По одному уходят прочь...
Они устали, им невмочь.
Они чисты, да видит бог,
И каждый сделал все что мог...
Но музыка еще жива,
Она в руках у скрипача,
Он вдохновен он жив едва,
И перед ним горит свеча!
И безграничен зала свод,
Последний звук, молчит струна!
Смычком по пламени он бьет –
И темнота и тишина...
И загорелись колбы света
И замер музыкант в поклоне
Я помню – называлось это
- Франц Йозеф Гайдн – Прощальная симфония.

2
Мы прошли через ад крематориев,
Мы из камер циклоном протравленных,
В нас штыками засела история
Тянем руки из рвов окровавленных...
Мы пришли к вам во тлене – страшные,
Не кошмаров ночных иступлением.
Не забыли ли вы вчерашнее?
Кто мы – память или забвение?
Смерть прошедшим – забвение люто,
Не бросаясь пустыми словами,
Затяните беспечности путы,
Не гасите огонь во Храме!
Ваша плоть зарождалась нами,
Ваша мысль начиналась другими,
Вам дано это имя – Память!
Не отказывайтесь от имени!
Вы – Живые и Ваши дети,
В Бога не верящие и в чертей,
Это – Яновский лагерь смерти,
Это двести тысяч смертей.

3
Умыкают тучи неба синь без следа.
И никуда нет пути,
И мы во власти зла...
День и ночь надеждой тешим боль –
Все вранье,
И воронье,
Знает в ком надежда умерла...
Мой ворон где-то здесь кружится рядом,
Но подожди – отмучаюсь сполна.
История контужена прикладом –
Она забыла наши имена!
Пепел утоптан в лагерный плац,
Вешают оптом – люди эрзац.
Что не апостол – новый Иуда,
Все очень просто – русиш унд юде.!!
Апокалипсис наоборот –
Грешники правых ведут на расправу,
В печь, в душегубку, как в дьявольский рот, Апокалипсис наоборот!!
Ненависть вскормлена кровью людской –
Ворону - воля, мертвым - покой!

4
Играет оркестр заключенных
Яновского лагеря смерти.
Играет оркестр заключенных,
А солнце по прежнему светит.
И каждому дарит всета
поровну, поровну, поровну...
И солнцу плевать на это –
Все равно, все равно,, все равно...
Нас каждый день вели на аппель-плац,
И музыкой печальной оглушали...
Под музыку расстреливали нас,
И вермахта победы оглашали.
Когда висок разбразган под ударом,
Когда петля из глотки давит стон –
Оркестр надрывается недаром,
Свою судьбу оплакивает он.
Трубач выплевывает легкие,
Сожженные туберкулезом,
У скрипача сквозь пальцы ловкие
Катятся канифоли слезы.
И дирижер рукой умелою
Раскачивает как кадильницей,
В глазах планета черно-белая,
А губы шепчут, - Боже смилуйся!
С лица не смыть гримас усталости,
Не скрыть морщин долготерпения,
О боже, сколько жить осталось мне –
Неделю, день, или мгновение?
Я проклинаю музыку, что служит подлецам!
Я проклинаю музыку – и с нею проклят сам!
Проклинаю!
Заклинаю!
Утихни, крик отчаянья,
Замрите спазмы слезные,
Орган ветров нечаянный
Несет аккорды грозные...

5
Последний миг суров и скор
Убийца взгляд не отведет.
Ты вышел первым, дирижер.
С тебя пошел смертей отсчет.
А эта музыка жила
Она плыла, плыла, плыла...
Тяжелой тучей в небе злом,
Пролится кровью, как дождем.
И безграничен неба свод –
По одному идут вперед,
И угасает жизнь – свеча,
От дуновенья палача.
Последним был седой скрипач...
К чему сейчас ненужный плач...
Был смел, так будь и ныне смел.
И он запел, запел, запел!
Вам будет хуже, чем нам сейчас!
В час свой последний вспомните нас,
Вам воздадут наши дети сполна!
Смерть ваша...

6
Замкнув кольцо минувших дней,
Качая шар земной,
Идет громадина теней,
Пол-неба за спиной.
Преодолев небытие и боль великих мук,
Идет спасение твое –
Неровен сердца стук...
И безграничен не