Он сидел за столом на гостиничном жёстком диване, Наливая мне водку в единственный целый бокал, И внезапно спросил, почему я не спел об Афгане. Я ответил ему, что я там не бывал.
- Почему не бывал? Гм…с концертом не звали, ну, а так, без концерта, кому ж я там нужен такой? Молодой ветеран улыбнулся с оттенком печали, Прикурив сигарету единственной правой рукой.
Я попел ему песни, а он мне без всякого лака Рассказал лучше книг и кино про жизнь и про смерть. Так впервые почувствовал я, что такое атака И что значит столкнуться со смертью и не умереть.
А потом его так понесло, что возникла опасность На свободе нам с ним эту трудную жизнь не дожить. Хоть у нас и была эта самая – как её? – гласность, Но за Ленина и Горбачёва могли посадить.
Молодой ветеран был душою смертельно изранен И тяжёлою ношей под сердцем обиду носил. Он, прощаясь, сказал: "Хорошо, что ты не был в Афгане". Ну, а мне показалось, что я там всё-таки был.