12 октября 2013 г. Покровская родительская суббота
Во Имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!
Сегодня на Казанской Земле по традиции совершается поминовение усопших накануне Праздника Покрова Пресвятой Богородицы.
Этот день для всех нас с вами имеет огромный смысл и духовное значение. Божией милостью на Русской Земле эта традиция поминать усопших крепко укоренилась. И порой даже люди, оставившие веру и отошедшие от Бога, в родительский день посещают храм, чтобы помянуть своих усопших. Надежда на то, что ими движет любовь, остается в сердцах верующих людей.
Ведь именно любовь является основой того, что мы с вами взываем к Богу о наших с вами покойных сродниках. Дело в том, что любовь вообще является основой христианского бытия и, особенно, молитва. И когда человек взывает в Небо и просит об упокоении души возлюбленного своего сродника, он взывает в любви сердечной и вере к Тому, Кого любит – к Богу Возлюбленному за того взывает, кого любило его сердце при жизни на земле.
И мы с вами можем видеть и определить, как живет любовь долго и не умирает она никогда. И даже если уже человек, которого мы любили, отошел в мир иной, в сердце нашем любовь живет до того, пока живы мы с вами.
И мы, когда приходим поминать наших усопших сродников, именно это чувство – пусть несовершенное, но все же имеющееся в наших сердцах – движет нами и нашими сердцами на молитву за упокоение сродников наших. И это правильно, потому что иначе и быть не может.
Ведь нет смысла в поминовении усопших только для того, чтобы отвести некую череду или отдать должное. Нет никакого смысла в поминовении усопших, если это совершается в самолюбии – только лишь для того, чтобы успокоить свою самость и жить с ощущением, что сделал все, что должен.
Потому сегодня, наверное, часто совершаются и ошибки, и перекосы в поминании усопших. Потому сегодня так неправильно и неполноценно проводятся поминальные обеды, которые стали традицией, но носят в себе часто чисто языческий характер, не имея ничего общего с молитвой.
Ведь для души усопшего – человека, который перешел в мир иной, который оставил бренное тело и теперь пребывает в недосягаемом для нас мире, не нужна пища телесная. И то, что мы совершаем поминовение усопших за трапезой – это совершается в качестве милостыни. Мы подаем эту милостыню тем, кого хотим попросить молиться вместе с нами об упокоении нашего сродника.
И потому, когда в прежние времена, когда вера была твердой и праведной, собирали поминальный обед, приглашали именно богомольцев для того, чтобы они, вкусив принесенных даров в память об усопшем, совершали в дальнейшем поминовение и молитвы об этом человеке.
Молитвы об усопшем – они важнее всяких земных проявлений, всяких земных трапез и всяких земных поминок, потому что молитвой питается душа. Это единственное, на что она может уповать и надеяться. Ведь невозможно душе вкусить уже пиши земной, пищи телесной.
Мы не представляем с вами, что там происходит – за порогом вечности. Нам не дано видеть и знать досконально, что же происходит с душами тех, за кого мы просим. Но мы просим именно потому, что наша надежда на милосердие Божие часто превосходит наше знание о жизни человеческой.
Мы знаем, что человек не совершенен и в жизни своей совершает много ошибок, проступков, грехов, страстями движимый. Но мы верим также и в то, что милосердию Божиему чужда нелюбовь и чуждо осуждение, чуждо возмездие. И поэтому мы взываем к Богу в надежде на то, что у Его милосердия, у Его человеколюбия найдется повод миловать и прощать.
Поэтому храмы Божии и исполняются людей в родительские дни, поскольку нет больше у нас упования с вами ни на что, как только на Божию милость в отношении наших сродников. К тому же это и нам с вами некий урок, потому что мы, вспоминая усопших, помним о том, что и мы не вечны, что наша смерть – она тоже когда-то наступит. Как бы мы не хотели избежать этого момента, он рано или поздно наступит. И мы, вспоминая наших усопших родственников, невольно можем задуматься и о том, в каком состоянии пребываем мы и готовы ли мы в переход в эту блаженную вечность, и готовы ли мы сегодня предстать перед Богом и дать Ему отчет за то, какими мы были на этой земле.
И всегда ли правильно мы себя видим, всегда ли честны мы с самими собой на свой счет? Или, может быть, в прелести своей или самомнении мы обманули себя и думаем о себе гораздо выше и лучше, чем мы есть на самом деле?
Это будет трагедией, если человек не знает себя по-настоящему и не успел принести покаяния, не успел исправить своей вины.
И вот, когда мы с вами просим об упокоении наших усопших, когда мы приносим милостыню для того, чтобы сделать возможным действенной любовь Божию, мы свое сердце совершаем источником проистекающей Божественной любви в мир. И та милостыня, которую человек совершает, она совершается от избытка сердечного, должна совершаться от этого избытка – от желания сделать как можно больше в любви своей для ближнего своего – для того, для кого, возможно, в жизни не успел сделать всего того, что хотел бы сделать.