Небо над нами разбило о камень Желание стать для кого-то не просто словами: Звуками в теме, заданием на дом, Большими глазами Под тёмным окладом.
Чёрные рифмы купаются в луже – Пытаются стать ещё более чёрными. Нужен ли Мне этот город с его фонарями, Пустыми глазами, Холодными снами?
Странные игры больного желудка Прижали к кровати. Свела нас судьба-проститутка. Ты очень большая. Мне кажется странным Твоё отражение В струях фонтана.
Ответь мне, русалка, где мы ночевали, Когда я тебя обнаружил под шёлком вуали? Мне кажется, больно от глаз твоих бусин, Мне, кажется, страшно: А вдруг не отпустит?
Когда я умру - ну хотя бы не ночью… Можно не ночью? - а тело везите на площадь, Красную площадь, огромную площадь, В кровавом снегу утонувшую Страшную площадь.
То, что приснилось бродяге в канаве, Вспомните: вам будет проще дышать вечерами, Чувствовать между собой и другими Связь одиночества в переплетенье извилин. Хочется в небо…
Хочется в небо. Горячие губы Касаются лба, на губах остывает простуда. Температура. Хочется в небо. Жар. Одиночество. Мозг подыхает от бреда.
Холодная осень, наверно, приснилась. Зима будет лютой. Весна не придёт: Она спилась, подсела на опиум, Марихуану, наполнила кровью Ещё одну ржавую ванну.
Представь себе лето: забудь его. Знаешь, Оно не придёт, ты напрасно об этом мечтаешь - Об небо ломаешь холодные зубы, Горячие губы, Срываешь простуду,
Скрываешь под сердцем два твёрдых пароля. Но я не приду: я лежу, и, наверное, болен. Скорей всего болен: рисую в бумаге Тебя, вдохновение, ночь И себя в саркофаге…
В белой бумаге… В белой бумаге… В белой бумаге… В белой бумаге… В белой бумаге… В белой бумаге… В белой бумаге…