Снова жаркий июнь, снова город в тоске - Это жест, приглашающий сесть рядом с нами. Я не знаю, зачем на прибрежном песке Мальчик строит свой город, и вечный цунами Через вечность проносит кусок бытия. Но зачем остается последнее слово? Мне не вспомнить уже, только память моя Возвращается в комнату снова и снова.
Только в комнате пыль и “вокруг тишина”- Так когда-то сказал ныне ставший великим, И в пыли на полу что-то из Шукшина, И теснятся в углу потускневшие лики. Ты стоишь у окна, ты всю ночь там стоял, Там вся жизнь впереди, но ,увы, мимо, мимо.… Там и тамбур, и светом залитый вокзал, И июньские теплые белые зимы.
Но к чему же зима? Это тополь расцвел. И снежинки, в ладонь опускаясь, не тают. Иисус со стены обращается, мол, Я и сам до конца здесь не все понимаю. Ты не волен уйти просто так, в никуда, Я не волен остаться, Мечталось о сыне… Но останется после навек, навсегда Слово “был”, и пребудет отныне.