Недавно мне снился сон, Что мне в комнату принесли две кастрюли, Но я подогнался, взял телефон, Стал звонить, ведь они другие в остатках по номенкулатуре. Ведь у каждой вещи, у каждой коробки Своё неповторимое существование и пристанище. Как у всех нас. В конце мы строчки в колонке Таблицы в Экселе менеджера кладбища.
Я выхожу со склада каждое утро на улицу На перекур и пью кофе из кружки с голой бабой. Кормлю бездомных собак костями курицы, Ссу с обрыва на Черем, чувствуя себя офицером Генштаба, У которого дочка, почти закончив юрфак, Сторчалась и стала блядью, Вспоминала в каждом трипе зоопарк, Детство, Баскин Робинс и из Твери тётю Катю.
Толпа позитивных и активных продавцов Адидаса Спускается из гипермаркета с Дошираком в руках Среди дискотечных блядей в олимпийках со стразами Мимикрируется Дьявол с бутербродом Биг-Мак. Кто знает, тот тихо завидует его настоящей профессии И безразличию к "белой" зарплате пять тысяч рублей, К своей накопительной части пенсии, Когда до тридцати тебе пять лет и пять дней.
Надумал наконец-то сменить работу уже на этой неделе, Устроившись в агентство ритуальных услуг. Чтобы говорить каждый день: "Я сочувствую Вашей потере", И смотреть на плачущих уродов и сук. Там, наверное, не будет возврата товара Из-за неудобного интерфейса или долгой загрузки. Смерть - не ресивер Телекарты с HD-порноканалом И не сырные булки французские.
Планёрка у морга, очередное мерзкое морозное утро, Вещает Фёдор Михайлович, организатор похорон: "Пацаны, важный клиент. Сегодня по маршруту Прощание с телом на ОАО "Томсквагон". Всей бригадой мы скорбим в заводской столовой С перестроечными плакатами, где лишь сменили даты. Уже тянет блевать от поминального плова И лживого нытья о всеобщей утрате.
Когда заваривается твой Роллтон во время перерыва на работе, Все двадцать три телевизора вещают о Юго-Восточной Украине. Вчера ты любил Пусси Райот с Навальным до икоты, Сегодня кричишь о правильной внешней политике и Русском Мире.
- В болотниках с Навальным ныне нет правды, ведь они поддержали Евромайдан,- Сказала тебе бабушка с митинга в честь политзаключённых. - А все эти неруси пусть едут по родным местам!, - Откликнулся ты, смакуя лагман в узбекской столовой.
А я стою и курю около входа в торговый центр, После работы там порой вечерами понимаю подрывников-террористов, Взрывающих жирных ****ей, готовых залезть за лишний сантиметр На телевизоре в кредит от банков немецко-российских.
Нет, не подумайте, это не кричащие призывы к экстремизму модному, Рамзан Ахматович и подобные, не вспоминайте Чечню лесов прозрения. Не надо взрывать "многонациональную отчизну". Ведь мне покорному Завтра непременно нужна современная "умная техника нового поколения".
После университета я буду работать в пенсионном фонде или соцзащите, В приёмные дни ожидая ваших мам с конфетками, уже пенсионерок. Они будут кричать во время моего обеда: "Справку! Помогите!" А я, с котлетами закрывшись за пять дверок, Буду плакать о неодетой жене и отпуске в Египте.
А твоё мелочное счастье зависит от того, Сколько кофточек продаст подруга из Кемерово. Вы спрячетесь под одеяло и будете слушать Кино, Спрячетесь от Украины, России и мира целого.
Ещё сильнее стреляют лун рамки, Я не верю в будущее и человечество. Это теория запоя и пьянки. Но их нет. Как и нет ничего вечного.