И вот ты сидишь напротив, толкаешь речи о работе, вчерашнем фильме и бла-бла-бла. У меня все нутро состоит из противоречий, потому что счастье мое - обычное, человечье - говорит со мной и ждет от меня тепла, а я его даже не слышу. Такие дела.
Только память о прошлом сидит на моем плече и пихает под нос фотографию, мол, гляди. У тебя на том снимке майка, на майке Че, ты щуришься, закрываешься от лучей, обнимаешь меня - счастливей поди найди - и далее все по тексту в таком ключе.
И далее хроника кадров: где ты говоришь "салют!", где бровь выгибаешь, где ягоды ешь с куста, где каждое лето таскались с тобой на юг, где ты говорил мне "и я тебя тоже лю..." /так сокращенно передавалось из уст в уста, каждое произнесенное мной "люблю"/.
Мне память напомнила, как эта жизнь проста. Мы все еще вместе. И вот, ты сидишь напротив, на той стороне связавшего нас моста. Счастье мое - живое, из крови и плоти - у меня иногда от тебя даже скулы сводит! Счастье мое, как ты должно быть устал, а я из-под челки не видела ни черта.
Ты улыбаешься, щуришься от лучей и, возвратясь домой, говоришь: - Салют! Я без тебя, не то чтоб совсем ничей. Я без тебя живу, но вопрос, зачем? Я без тебя совсем никого не люблю.
Память тихонько растаяла на плече. - Счастье мое, и я тебя тоже лю...