"... если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода."
Я не буду верной, Мой неуловимый Дым. Буду тайно романы крутить с Толстым. С Достоевским, наверное, не получиться. А как надоест с обоими мучиться. У Булгакова стану просить взаймы Слов, которые получше. И он посоветует: Подите Вы! И я паду, потому что мужчины Кажутся такими сильными. Даже те, с шеями страусинными, Даже, когда пахнут от страха псиной, Даже сиплые и некрасивые – Все, как один, мужественно великолепны. Я же будто нарочно слеплена, Чтобы служить им.
Я не буду нежной, Мой ясновельможный Пан. Если кто прикоснется ко мне – пропал. Но когда я отвечу на поцелуй, В этот миг на блюде меня понесут к столу. Я храню поцелуй и пока никому не дарю. Но все ближе и ближе, все плотней становлюсь к огню. Сколь есть жажды в красе моей, Столько нету душевных крыл. Если б даже хоть кто-то раз Просто так меня полюбил, Я бы тот час упала в грязь – У самой любить не хватает сил. Потому что я все же мразь, Которую Бог возвысил, Возвел в ипостась, Оттер, отчистил, Улыбаясь И абсолютно не опасаясь, И совершенно ничего не боясь.
Я не буду праведной, Мой недопитый Грех. Много раз мечтала спрятать тебя ото всех, Много раз похитить мечтала. И во мне прорастает странным растением крест. И глядят в меня звездные очи небес. И окрест Темный и страшный лес. И одно только дело есть, Какого лишь не доставало. Чтобы я, точно хлеб Себя разрезала и раздавала! И не было б конца мне! Не прекращалась бы нимало!