Не повторится тот февраль, не повторится тот подснежник, И увлекающая даль перетекает в неизбежность… Я отпустила время вскачь, его стегая в хвост и в гриву, И приближая, что ушло, и отдаляя то, что живо.
Но слава Богу, хоть на миг среди одной и той печали Рождалась музыка двоих так откровенно обручально, Она играла и цвела, соединяя сны и даты. И слава Богу, есть друзья, не изменившие когда-то.
Припев Первому снегу — детские губы, Первые вещи в пунктире квартир… Рыжая лошадь в зелени луга Cмотрит и смотрит в чужой объектив.
Благодарение тому, кто был со мною в круге первом, но потому ещё живу, что есть и круг второй, наверно. «Грустна вечерняя земля», — как просто выдохнуть такое И обрести в душе покой так тяжело и беспокойно.
Пусть он закончит свой роман на историческую тему, Переживёт она обман, исчезнет боль души и тела, Погаснет черная луна над переделкинскою дачей, И охнет глупая страна, когда товарищи заплачут.
Припев Странное время странных итогов — Из-под небес, из последних жил! Рыжая лошадь ходит под Богом, рыжая лошадь по имени Жизнь.
Всё те же милые черты, не изменившиеся лица, Ложатся старые стихи на пожелтевшие страницы: «Не бойся зимней кутерьмы — она ведь тоже часть природы.» И слава Богу, есть, чем жить во все оставшиеся годы.
И будет теплою капель, и будет полною криница, И повторится тот апрель, и тот шиповник повторится! Мы соберем за шагом шаг почти разбитое на части, И вспыхнет заново душа от двух свечей — любви и счастья.
Припев Старого дома старые ставни, Старое солнце над головой… Рыжая лошадь смотрит устало, Смотрит и тает за синей горой.