Мерзлым кружевом скованы древние камни, Ветер воет протяжно обиженным псом, Бьется в стылые стены глухой усыпальни, Где горгульи гранитным ощерились ртом.
Горько пахнет полынь у забытой гробницы, Зверь обходит проклятый тот холм стороной. Кто-то стонет и плачет, стенает в темнице, Обещает любовь, обещает покой.
Затхлой мглою окутаны гроб и колонны, Гладкий мрамор ласкает босые ступни, И изящные руки, оковам покорны, Бесполезно скребут по стенам западни.
Ах, маркиза прекрасна, но так одинока, Зябнут тонкие пальцы в оправе колец. А на бледном челе алый пурпур порока, Злые омуты глаз и невесты венец.
Припев: Ни жива, ни мертва, Ни жена, ни вдова, Вы, маркиза, напрасно поверили графу, Собрались к алтарю, а явились на плаху. Чувствам демона - 30 монеток цена, Ваша страсть ему больше, увы, не нужна.
Ночью той непогода рвала и метала, Громыхала, сверкала, хлестала дождем. На коне вороном поздний путник усталый О постое в поместье просил родовом.
И маркиза впустила нежданного гостя, Из ухоженных рук приняла мокрый плащ, Угощала вином на рябиновых гроздьях... Как был голос и взгляд незнакомца манящ!
Терпким ядом копилась истома в беседе, Пыл желанья маркизу впервые смущал. Граф красив и могуч был, галантен и бледен, Наслажденье и негу навек обещал.
Искушенью поддаться легко так и сладко, Уступив под напором уверенных ласк, Тело юное страстной горит лихорадкой, И уже все равно, что любовник клыкаст!
Припев: Ни жива, ни мертва, Ни жена, ни вдова, Вы, маркиза, напрасно поверили графу, Собрались к алтарю, а явились на плаху. Чувствам демона - 30 монеток цена, Ваша страсть ему больше, увы, не нужна.
Пробужденье развеяло лунные чары, Утро жжется огнем, в зеркалах - пустота. Поздно плакать, маркиза, легенды не врали, Вам бессмертье души не вернуть никогда.
Серебром и молитвой сковали-скрутили, Заточили маркизу в последний чертог, Суетливо летучие мыши кружили, Наблюдая в бессильи печальный итог.
Телом бренным невеста жива и поныне. Жаждой крови изъедены мысли и плоть, Смотрит темные сны о своем господине, Боль, обиду и гнев не сумев побороть.
Лишь в часы полнолунья блуждает туманом, Отравляя безумьем мужские сердца, И на ложе зовет, завлекает обманом, О свободе моля от оков и венца.