Ты однажды придешь в мой дом, мой маленький дом в лесу, скажешь весело: ''здравствуй, Том. Я пришел. Ты проспорил су''. Бросишь пыльный рюкзак на стол и за ухом почешешь кота. Белой глыбой с заснеженных гор в моем сердце умрет пустота.
Но я сделаю вид, что не ждал, не скучал, отмеряя дни. Просто я очень сильно устал. Я чертовски устал от любви. От любви ко всему и всем: к близким, женщинам и друзьям. Ведь привязанность - тот же плен. Полюбить - потерять себя.
Я один. Разве это грех? У меня есть табак. И кот. Я же счастлив. Счастливей всех. И в груди не болит, не жжет.
Твой французский смешной акцент, итальянский кипящий нрав. Ставил су? Я поставлю цент, (будто бы окажусь неправ): ты, конечно, свернул с пути, или встретил свою судьбу. Или может, нашел синих птиц, тех, что птицами счастья зовут. И ты вспомнил, что где-то есть друг. (раньше ты всем делился со мной: сигаретой, теплом своих рук, счастьем, горечью и виной). Ты расскажешь, как мир постарел и про джунгли больших городов. Что нет больше сражений и стрел, не приходят колдуньи из снов.
Может быть, я в ответ промолчу. Может быть, улыбнусь слегка. Я отвык от эмоций и чувств, став одним из кривых зеркал. Ты отставишь вино и чай, (ты все время куда-то спешишь), скажешь весело: ''не скучай\". И уйдешь в свою новую жизнь.
*
Я один. Разве это грех? У меня есть табак. И кот. Я так счастлив. Счастливей всех. Я счастливейший идиот.
Я допью свой остывший грог и на плечи накину пальто. Прочь из дома, сквозь дым и смог, безнадежно надеясь, что ты однажды придешь в мой дом, мой заснеженный дом в лесу, скажешь тихо: ну, здравствуй, Том. Я пришел. Я тебя спасу.