Не то что бы мы не были знакомы. Знакомы, даже слишком. Ибо я Себе призналась в числах сентября, Что с ней могла создать подобие дома. Ну знаете: очаг и ужин в семь, Зеленые в козявочку обои... Я ей теперь обязана. Не всем, Но тем, что научилась быть собою. Забавная случилась канитель, Достойная проказ седого джинна: Я, полюбив так преданно и сильно, Сорвав в свой дом дверь с каменных петель, Посыпав пеплом голову и даже Сломав характер в нескольких местах, Внезапно ощутила скользкий страх, Что ей об этом кто-нибудь расскажет.
1.
Когда границы меж двумя людьми Смываются до степени предела, Что даже все несовершенства тела Знакомы, как знакома нота «ми» На клавишах больного пианино... Я в жизни пальцем не касалась нот. (Хотя казалось, что наоборот) Так с ней. Я не касалась, но любила. Случалось, что бывал прямой предлог. Ловя сознанием собственную руку, Протянутую без приказа, в муку Я превращала путь ее; порок Бежал по крови с головы до ног.
2.
Брось веру: не заметить было сложно. Но, как ее не трогала рукой, Она меня не трогала строкой. И не смотрела, как алеет кожа. На этом договоре (будто нет В моей душе болезненного чувства) Мы жили, словно делали искусство: Красиво, ярко, молча и в вине. Но, чем сложнее становилась нить, Связавшая нас крепко меж собою, Тем невозможней с запертой любовью Мне становилось рядом с нею жить.
3.
Не повторяй моих грехов, мой друг. Какой бы крепкой не казалась шея, Придет тот день, когда ты не успеешь Перехватить жест самовольных рук. И с этого момента больше им Ты не авторитет и не хозяин. Контроль потерян; разум неисправен; Процесс запущен и необратим. И следующий вопрос уже в цене: Достойно ли касание шальное И быстрый поцелуй без чувства стоит Ли вечеров с собой наедине?
4.
Я все еще держусь. Но ясно мне, Что руки понастырней будут воли.