Зачем ты пришёл, бритоголовый монах? Не видишь, что руки мои в кандалах? Ведь ты знаешь, могу пришибить холодным железом. И ты не пекись о моей душе, Ведь таковой нету уже. И отпевать меня бесполезно. Твоя Вера - костёр инквизиции. Что ж, разрушь моё тело... Я умру, но и ты тоже смертен.
Не пой свой псалом, меня не стошнит, Ты знаешь, я предал друзей и родных, Ты знаешь, я душу свою продал Сатане. Я предал всех тех, меня кто любил, Всех тех, кому дорог и близок я был, И знаешь, я был всем этим доволен вполне. Ваша вера меня называет Каином, Это их дело, как называться, Ведь все мы будем забыты.
Ну что ж, вот я исповедовался, Грехи отпустить не прошу я тебя, Не в состоянии ты этого сделать, монах. И не призывай своих пошлых святых, В Ад я войду на своих на двоих, И, если Дьявол позволит, с кубком в руках. Демон, Ада посланник, придёт за мной скоро, Ветром тело развеется в прах С дымом от ваших костров.
Монах был неглуп, монах был хитёр, Но с трепетом вёл он его на костёр. Казалось, он перед казнимым благоговел. А тот улыбался, глядя на крест, Когда же взметнулся огонь до небес, Он голосом звонким весёлую песню запел: "Ваша вера - костёр инквизиции, Жгущий только лишь тело. А так как души уже нет, то ешьте жаркое! Приятного вам аппетита! Приятного вам аппетита!"