- давай все же, мой друг, решим и бросим кости: кто поведет его с собой. чья правда колет. толпа его "ласкает" словом, он кАмней горсть в них в ответ, либо, щеку подставив, о боли солгал.
бить или быть битым. сложный вопрос. хоть первого не редкий практикант он. бил жену и бил нещадно по коже в кость ту, что ночами "Фамарью" звали, как ни странно?!
- он в десять лет воровал у родного отца, а за такое пальцы срубают в Китае. - он за копейки эти маме вместо хлеба овса нес, когда она болела, за его счастьем скитаясь.
- он душою беден, как церковная крыса! - а все потому, что хотел раздать себЯ всем, а в ответ каждый в "колодец" песка его сыпал и плевал, и блевал, а он улыбался в ненАстье.
- ну хорошо. хорошо. ничья. бросай по новой за богохульника, что "Отче" вашего оскорбил и назвал его правителем, что народ свой, игнорируя самовлюбленно, довел до могилы.
- ведь ты не видел, как сжирает его лютая скорбь, так, что он гневно молил "Отца" об отце, позабыв, что тот когда то оставлял следы на теле ребенка, жены, и после их оставил, отсев позади.
- эх, кости играют злую шутку. снова ничья. я бросаю, но ты забыл о главном, и поделом. один - шесть. я победил. ведь ты забыл, он покончил собой. "человек, собирайся. нам пора!"