Рядом с замёрзшим озером, над облаками, в снежной глуши Он смотрит в яркий сверкающий мир, лежащий, у подножья гор. На волчьей шкуре одежда и под ногами. Во круг не души. Мёртвые напоминанья о жизни манящей с тех давних пор.
В дыму пред ним царят образа, где мастер рисует картину. Его вдохновляют свежие шрамы на теле музы своей. Из глаз её падают слёзы, но взгляд бесстрастен, сомненья отринув, Планы убраться отсюда на воздух взлетели, в один из дней.
Припев: Но как я тебя любил, как не мог любить другой. Я готов был подарить тебе мир, лишь бы ты была со мной. Там, у подножья гор, я вдохновение черпал в боли её В крике, пышущем страстью, под жёлтой луной.
Он змеями рук обвивает её очень нежно, поцелуй на прощанье. Она понимает, что ей никуда не деться от этих змей. Искусство, бывает, приносит боль, конечно, причиняет страданье, Когда оно требует жертв любимого сердца для свежих идей.
Припев: Но как я тебя любил, как не мог любить другой. Я готов был подарить тебе мир, лишь бы ты была со мной. Там, у подножья гор, я вдохновение черпал в боли её В крике, пышущем страстью, под жёлтой луной.
Рядом с замёрзшим озером, над облаками, в снежной глуши Он смотрит в яркий сверкающий мир, лежащий, у подножья гор. На волчьей шкуре одежда и под ногами. Во круг не души. Мёртвые напоминанья о жизни манящей с тех давних пор.
Припев: Но как я тебя любил, как не мог любить другой. Я готов был подарить тебе мир, лишь бы ты была со мной. Там, у подножья гор, я вдохновение черпал в боли её В крике, пышущем страстью, под жёлтой луной.