ночью опять начались дожди, видимо затянуться на всю неделю, пахло сигаретами, спиртным и пастой гоя, радиоэфир тихо шипел. в памяти всплывали строчки о далеких странах, где дым над водой. о том, как берег огнями горит, берег матроса манит, а у причала сверкая огнями большой пароход стоит, о том, что с берега ветер принес запах магнолии и роз, как с трапа на палубу на четвереньках выполз пьяный матрос. о том, что там за туманами, вечными пьяными , верят и ждут. о том, что я так люблю тебя, как Баренцево море любит Курск, эти строчки, как и свет холодных фонарей, мне вновь напомнят о тебе, я мог бы и спеть, но слишком мало слов, о том, что я хочу мурлыкать с тобой по ночам, до дрожи истосковался по тем самым телефонным гудкам. это скверно даже скорбно, недавно да не давно. и в этом огромном городе мне без тебя, почему-то темно. я готов заключить сделку с люцифером во мраке, что бы я опять смотрел в твои глаза цвета изумруда до огранки, что бы ожили те зернистые чернобелые снимки без рамки. ведь я понимал, что если нет тела-нет слез, взрывались и рушились замки из грез. и вот опять мне вспомнились строки.. о том, как багряной волной закат опустился на шелк знамен, мой батальон, остался лежать в пыли, без различий и без имен. пал под огнем. и тысячи твоих пуль у меня свинцом в груди, бой позади. но знаю и не один,ждет меня впереди. Я побеждён опять,По зову горна вновь вставать, Я так устал стрелять,Но новых жертв не избежать… так что пей моряк, пей до дна. горе вином залей, и ночью шатаясь по кабакам ты позабудь о ней.