Утро брошенное, ночь непрошеная, На гербе фамильном горностай и лось. Королева утром огорошенная, Ей опять сегодня ночью не спалось.
Но уже ничего не исправить, день погожий и надо править, По живому марать и править, ставить Авелеву печать. И нести себя в строгой раме, и блюсти себя как в оправе, Чтоб себя исключать из правил и условиям отвечать.
Утро сброшенное, ночь отброшенная, На кровати справа зверобой и лед. Под матрасом завелась горошина И королеве спать спокойно не дает.
Но уже ничего не исправить, не вернуть, не свернуть, не вставить. Только снег из-за серых ставен бестолковому дню вдогон. На душе ледяная заледь и горошины злая память Норовит уколоть и ранить, разрастаясь как снежный ком.
Утро брошенное, ночь заброшенная, От короны явь и головная боль. И катается в мозгу горошина, И королевской водит волей и рукой.
Но уже ничего не исправить - та горошина нами правит И решает кто в этой драме на бесправие обречен. Только все это против правил - у горошины нету граней, Значит ей тоже кто-то правит и горошина ни при чем.
И скрипит под ногами гравий, у горошины нету граней, Значит ей тоже кто-то правит. Менуэт, пируэт, поклон.