на карте городов следы твои, мои и наши, Там, где вчера прошли дожди, произрастает ганжа. И все, что есть во мне, это слова поверх мелодий, Которые звучат во мне, а не по нитке радио
Чтобы идти, моя душа должна лететь и петь, Буди во мне поэта, бегущего по ветру, Я я я. На зовы воя бомжеватых псов, Ему в лицо вдыхая носом урожайный солод.
Я не хочу мудрить и знать науку ваших душ, Видел свою и постепенно полюбил оружие, Я тут патрон и вижу выход только через выстрел, Я вас люблю, а после читайте мои письма.
Крики души не греют, крики, в доме странный запах, Старые книги, дневники, весна тире сентябрь. А за окно летят как знамя шторы воры в небо, Густые облака как пена, где давно я не был.
Только стучат колеса столько в миллионах нас, Такая пустота. Мне жаль, предать себя за разум. Держать себя в руках, скрывать оскал и звонкий смех, Чтобы любить так сильно жизнь, нужно любить и смерть.
Много ли, мало ли или мы многолики, И какова цена за то, что держат наши руки? Но я сошел с ума и мне так безразличны думы, И я пишу о чем хочу, а не о чем ты думал.
Это безмолвие оно звучит как крики. Мы выглядим как люди, ну а в душе мы фрики. Эти глаза бегут по кругу, с того воют псы, И я бегу с самим собой играть в уродский цирк.
Я тут патрон и вижу выход только через выстрел, Я вас люблю, а после читайте мои письма. И мне не хватит жизни, чтобы донести все мысли, Я вас люблю, а после читайте мои письма.
Я тут патрон и вижу выход только через выстрел, Я вас люблю, а после читайте мои письма. И мне не хватит жизни, чтобы донести все мысли, Я вас люблю, а после весна тире апостроф.